Конечно, она шутила. Эти слова были поводом, чтобы избавиться от некоего нежного чувства, вдруг посетившего ее уже в который раз за этот вечер, а еще от его горячих пальцев, что продолжали касаться ее и поглаживать запястье. Все вышло как-то уж лично, близко и так быть не должно было.

— Вы не поверите, но были в моей жизни и такие женщины, — проговорил тот ей в затылок, заставив покрыться стайкой мурашек. — Сейчас вернусь, не скучайте.

Олег вышел из дома, забрав с собой вещи, Таня проводила его взглядом, нахмурившись. О скуке она и не думала. У нее еще полно дел, среди которых ужин, посуда, стирка, статьи, пересадка цветов в продолговатое кашпо, а еще Матвей, которому обязательно надо прочитать сказку. Хотя, Таня иногда сомневалась в том, что это действительно нужно сыну, а не ей самой.

Глава 8

— Пахнет вкусно.

Таня кивнула, тщетно пытаясь справиться с ноутбуком. Вместо черного экрана появился голубой, который отсчитывал проценты выполненных обновлений. Это была плата за все отложенные предложения и теперь она уже ничего с этим поделать не могла. Если только попробовать вырубить комп и вынуть батарею, подождать и не приведи Бог сломать технику. Чинить ее теперь некому.

«Можно подумать раньше было кому?!» — усмехнулось внутреннее «я».

Таня не могла не согласиться с ним. Муж носил гордое название айтишника, покорял вершины высоких технологий, а вот починить полетевшую клавиатуру так и не смог. Так и пришлось Тане довольствоваться съемной, а теперь усмехаться и гадать, как давно (может тогда?) начались его походы налево, раз он стал отказать в таких элементарных вещах.

— Если почистите картошки, то будет еще вкуснее, — откликнулась она, решаясь на то, чтобы выключить ноутбук через кнопку.

Открытые документы уже будет не восстановить. У нее все как-то руки не доходили включить автосохранение и вот теперь ей остается надеяться на то, что она все-таки нажала на иконку дискеты на автомате, не обратив на это совершенно никакого внимания.

— Что-то случилось?

Она качнула подбородком, поднявшись из-за стола.

— Ничего страшного, — она показала глазами на продуктовую корзинку, вынесенную из какого-то супермаркета в которой покоился пакет с коричневыми клубнями. — Пришло время обновлений.

Переодевшийся олигарх не стал проще. Одежда к не малому облегчению Тани была ему в пору, но только теперь в темно-зеленых штанах с многочисленными карманами и серой футболке с флагом неизвестного ей государства он стал похож на прибывшего на побывку американского генерала. Короткая стрижка лишь подчеркивала этот образ.

— Можно на «ты».

К кому она обращалась подобным образом? К родным, близким и друзьям. Он не под одну категорию не подходил, особенно после распекания у калитки и на крыльце.

— Вы мне одежду и белье покупаете, — продолжал настаивать тот. — Тут сам Бог велел.

Флирт в данном случае ничего не значил. Ей не нужно быть чьим-то завоеванием, галочкой в воображаемом блокноте, объектом снятие стресса или развлечением на время ссылки.

— У вас наверняка есть те, кто занимается этим за деньги, но вы не позволяете обращаться к себе подобным образом.

Таня выложила картошку в мойку, вымыла руки и оказалась в ловушке. Она попала в угол, между кирпичной стенкой печи, мойкой и плитой. Выход из западни был только один, но только теперь его занимал «генерал».

— С чего вы взяли, что я могу себе позволить таких людей?

Он не зажал ее и даже не подавлял. Он как бы это сказать… Захватил ее, чтобы она не делась никуда и смотрела в глаза. В груди Таньки что-то предательски ёкнуло, но и рассердило. Трюки, отработанные на секретарях с ней не пройдут.

— Не надо играть со мной в эти игры, Олег Батькович.

— Константинович, — поправил он, скользя взглядом по ее лицу.

Таня отодвинула его от себя, выскользнула в крошечный коридор путь из которого вел в еще более тесный угол со стиральной машинкой и советского вида буфетом, ее спальню и на улицу.

— Ваша одежда, смартфон и даже мелкие купюры говорят сами за себя.

Ей с того момента, как ввели новые банкноты крупного номинала удалось подержать такую единожды, а сегодня второй раз, а та, что он дал ей была новехонькая, хрустящая, пахнущая фабрикой Гознака. Ее даже проверили в универмаге, надыбав где-то машинку с ультрафиолетовой лампой.

— Так что почистите картошку, пожалуйста. Олигархи ведь это умеют?

Глаза мужчины потемнели, он повел подбородком в сторону, словно говоря, что едкое в ее сторону, но вместо этого спросил:

— А покрутиться?

Таня улыбнулась, в этот раз быстро поняв к чему он клонит.

— Вы невозможны, — проговорила она, прежде чем выскользнуть на улицу к разместившимся под дверьми котам. — Придется звать соседа или еще кого, а мне этого ужасно не хочется.

— Ведьма! — донеслось ей след, прежде чем дверь отрезала звуки кухни, но окна оставили картинку провожающего ее взглядом мужчины.

Он качал головой глядя на нее.

Та провозилась на улице добрых пятнадцать минут, выискивая, а потом вытаскивая подвесные клумбы, что должны были приютить клубни купленных гиацинтов.

— Давай помогу?

Сосед не спрашивал ее, а скорее ставил в известность, забрал у нее из рук продолговатые клумбы и унес их в дом. Настал черед Тани качать головой и так поспешно, чтобы тот не оглянулся и не увидел ее изумления в окне.

Она не должна расслабляться.

Это всего лишь маленькие знаки внимания и даже то, что тот хвалит ее филейные части — тоже. Так часто бывает, когда, изголодавшись по чему-то, подобрав осколки разбитого сердца и из желания отомстить, ты видишь ухаживания и признаки чего-то большего там, где их нет. Вот и он просто шутит, а уж то, что владеет мужским шармом так и вовсе не виноват.

Олег

— Выходит, что я начистил картошку только себе? — он отложил вилку, в очередной раз взглянув на девушку напротив.

Простой и вкусный, а главное горячий ужин был тем, чем надо в конце не простого дня. Мышцы приятно ныли, дав понять, что они еще на месте и не атрофировались от постоянных поездок в авто. Даже походы в тренажерный зал не давали тех ощущений что были в теле на данный момент.

— Видимо, да, — женщина напротив отодвинула от себя совсем крохотную пиалу и улыбнулась одними глазами, вновь окрасившимися в цвет весенней листвы. — Но зато, как много и все ваше.

— Я не обжора, — ответил Олег, посмотрев на пустую, почти что вылизанную тарелку. — Даже если сейчас кажется иначе.

— Я верю вам, — она поднялась из-за стола. — Физический труд требует больших калорий, чем интеллектуальный.

Олег не хотел, чтобы она уходила и продолжила заниматься делами. Он уже и не помнит, когда сидел вот так за столом, в приятной компании и в полном покое, несмотря на одолевшие за пределами стен неприятности.

— Не уходите, посидите со мной еще чуть-чуть, — попросил он ее внезапно.

Рестораны и изыски, творимые нанятым поваром, не давали ощущения уюта, а теперь, как он понял, и ощущения дома. Лера (любовница) не готовила, максимум варила кофе и делала бутерброды с шоколадной пастой, а вот так, чтобы она ждала его, перед этим наготовив борща — никогда. Обычно они шли куда-то или ели то, что наготовил Виктор.

— Нет.

Рыжая выскользнула из-за стола, взмахнув волосами, забранными в высокий хвост. Вообще, она выглядела уставшей, но при этом была безумно хороша. Разрумянившаяся, с блестящими глазами и улыбкой, что освещала ее лицо, вытаскивая наружу, таящийся в душе свет.

— Уберу посуду, налью нам чаю, а потом вернусь к вам. Вы согласны подождать меня так долго?

Олег кивнул, но подумал о том, что с удовольствием усадил бы ее к себе на колени, а потом поцеловал, завершив день куда более логичным образом, чем распитие чая пусть даже и в такой приятной компании.

Но этого делать было нельзя.

Таня много рассказывала о сыне и совсем ничего не говорила о муже. Она ни разу не упомянула его имя в этих рассказах, хотя, по логике вещей тот должен был принимать участие в воспитании ребенка, совместном времяпрепровождении. Его не было. Совсем. Не то, чтобы Олега не устраивало это обстоятельство… Слушать рассказы о мужиках привлекающих его женщин никогда не входило в сферу его интересов. Но конкретно это дало основательную пищу для размышлений. Что-то случилось в их семье. Ее осторожность и дистанция тому подтверждение.